Джейк_Бэйл

Это было ранним утром, когда я прибыл к больнице Лас Вентурас. Стояла невыносимая жара, даже сильнее чем в мои обычные ночные дежурства. Однако в этот раз спутница пустыни была в чем-то довольно приятной. Она позволяла мне отвлечься от постоянно лезущих в голову мыслей о провале собеседования. Несколько дней назад, буквально перед выходом на дежурство, я как обычно проверял свой почтовый ящик, оставшийся у меня со времен обучения в институте. В этом самом треклятом ящике нашлось письмицо. В нем четко и ясно говорилось что отделу больницы требуется персонал. Упустить такой шанс – равносильно самоубийству. Однако разве я похож на слабовольного суицидника? Собеседование прошло как по маслу. Мне оставалось уладить некоторые вопросы со своим бывшим начальником, от чего мне вновь пришлось влезть в белую ракету в последний, как мне тогда казалось, раз. Подготовленное заранее заявление уже лежало в папке и ждало своего шанса, я более чем был уверен что мой начальник будет несказанно рад, что с его плеч падает подобный груз в виде меня и моих выскакиваний в самые не подходящие моменты. Белое такси неслось по улицам города-казино, грациозно огибая повороты и ухабы. Вновь те же старые, приевшиеся записи, которые уже запомнились мне. Мотив, слова. «When the truth is found to be lies An' all the joy within you dies Don't you want somebody to love? Don't you need somebody to love? Wouldn't you love somebody to love? You better find somebody to love, love» Этот старый мотив давно прошедшей эпохи. Эпохи когда была распространена свободная любовь, наркотики. Когда певцы не скрывали самого банального курения травки. Это было показательством, но это было. Отголоски этой старой как мир эпохи все еще можно найти на улицах Сан Фиеро, что пока не до конца поглощен концепции урбанизации, как те же Лос Сантос или Лас Вентурас. Машина со скрипом остановилась на парковке. Я знал что разговор может затянуться. Они всегда затягивают разговор. Может просто ворваться и положить бумагу на стол? Или подойти и спокойно все сказать? Грудастая секретарша как обычно подмигнет мне при встрече и мне надо будет что то сделать, что бы наконец заткнуть этого прожорливого свина на дорогом офисном кресле. Однако… В офисе было тихо. Даже не привычно. Фактически никого не было вокруг, не за столами, не в диспетчерской. Просто тишина. Секретарши так же не оказалось на месте. Увидев это, я решил как следует оторваться и пнув ногой дверь, я вошел. Ожидая увидеть пустой кабинет, я был удивлен той сцене, свидетелем которой я оказался. Мой начальник было в позе раком на своем собственном столе, перед ним, стоял рослый мужчина, под два метра ростом. Он был одет в какое то подобие азиатского официального костюма. Судя по покрою, очень дорогого. Двое его ребят прижимали голову моего бывшего начальника к столу, пока третий проводил включенным паяльником по его спину и время от времени касался его ушей. Не теряя самообладания, я как ни в чем не бывало пошел быстрым шагом к столу своего начальника. — Пардон, я на секундочку — сказал я, проходя мимо главаря этой компашки и обогнув стол, положил листок бумаги на последний — Тут мое заявление об уходе и прошение об оплате отработанного времени. Рождерс что то замычал, после чего мычание сменилось протяжным, глухим воем боли, от паяльника, коснувшегося уха моего начальника. Не долго думая, я так же быстро удалился, оставив азиатов прибывать в ступоре от того что я сделал. После этой встречи я направился домой пешком, где и проспал до вечера. * * * Уже была полночь, когда я прибыл в больницу на ночное дежурство. Где то неподалеку стоял мой новый начальник, который занимался чем то своим. Войдя в здание, я направился в раздевалку, где одел новенькую форму. — Привет! — сказал я в рацию, отцепив ее от чехла на моем ремне. Однако в ответ была тишина. — Проверка — сказал я, надеясь, что кто то окликнится. И отклик пришел очень быстро. Наконец,потеряв всякую надежду услышать своих новых коллег, я развернулся и тут же встретился нос к осу со своим начальником. — Ты уволен — сказал он, довольно надменным голосом, заставив меня впасть в ступор. — Как же так… — начал было я, но в этот момент, он сорвал с моей формы эмблему министерства здравоохранения с моей формы. Это поразило меня. Настолько сильно, что вой не смог бы передать, насколько мне было обидно. За что? Я сам не знал и от этого, даже когда он ушел, я оставался в ординаторской, все так же не понимая что произошло.

Рев мотора. Радио. Вот те самые две вещи, которые разрывали тишину пустыни по дороге Лас Виеро. От невыносимой жары хотелось пить, однако времени на это не было, я должен быть на месте через несколько минут. Опоздаю, и моей эпитафией станет что то вроде «Джейк Бэйл, 26 лет. Погиб по дороге в Лас Вентурас от влетевшего в лобовое стекло камня». Не хочется повторять судьбу, что постигла моего знакомого. Его тело нашли в канализации, неподалеку от казино Калигулы, с засунутой в задний проход двадцатидолларовую купюру. Видимо кому то не терпелось передать такой привет моему шефу. Теперь же, казалось что именно я стану очередным купюроприемником в этой безмолвной пустыне. О моей биографии говорить нечего. Хотя б потому что она не отличается от биографий большинства. Родился в соседнем штате Лос Сантос. Мать была фармакологом, отец же, лечащим врачом у одного богатого жирдяя. Как не посмотри, моя будущая работа должна была быть предопределена с самого начала. Я учился в самой простой школе. Отличником не был, но и отстающим тоже. Самый настоящий среднячок, которого можно себе представить. В 20, я благополучно свалил из Лос Сантос и арендовал комнату у одного гангстера. Хороший парень. Где он сейчас, увы, мне не известно. В поисках работы, я подался в государственную службу такси. Работа не пыльная, платят нормально, по крайней мере, что бы оплачивать счета и покупать еду. Иногда мотаюсь в Лас Вентурас за подработкой. Не совсем правильно в отношении моего нанимателя, однако что поделать? Этот мир построен на финансах и если ему не скармливать каждый день по 20-100 баксов, то он начнет верещать сильнее чем порезанный хряк на фестивале пива. Черт, телефон. С самого утра я себя заставлял выключать его, однако за дневной рутиной даже эта мелочь ускользнула от моих глаз. Это была самая старая и потрепанная модель, которую мне удалось достать в магазинах мобильной связи. Серый корпус, купленная наугад сим карта. Номер который въелся в мою голову словно червь. 948858. Вроде и простой, однако кому то трудно его запомнить. Хотя это уже не мои проблемы. Проклянув все, на чем свет стоит, я поднял трубку, не сбавляя газа. — Где тебя носит мулий ты сын?! — Мистер Роджерс? Я тоже рад вас слышать. Он все-таки достал меня. Не знаю как, но достал. Даже многочасовые проклятия на его голову не позволили мне, в конечном счете, избавиться от этого идиота всея. Как говориться, в Сан Андреас две проблемы. Дураки и дороги, однако с первыми я имею дело чаще всего. — Меня не волнует, рад ты или нет! — взревел голос на том конце телефона — ты должен был сдать смену один час, тридцать три минуты назад! — Сэр, я все понимаю, однако тут доро… Я не успел договорить, как из динамика моего телефона послышалась ругань и мат, коего я раньше даже не слыхал ранее. Я никогда не думал, что он засекает время. После чего, Уильям С. Роджерс продолжил, все так же прибывая в гневе. — Или ты сейчас возвращаешь машину на стоянку, или при следующей встрече, я упакую тебя в рикшу и заставлю бегать вместо такси с кляпом во рту! ТЕБЕ ПОНЯТНО?! — Четко и ясно. — сказал я, положив трубку. Я прекрасно знал, что дальнейшее обсуждение чего либо, с этим куском прожаренного бекона и яичницы, ни к чему не приведет. Белое такси мчалось по ночным улицам Лас Вентураса, окрашиваемое в огромное обилие красок и цветов, неоновых вывесок и пестрящих объявлений на зданиях. Кому то нравились такие яркие города, однако я сам терпеть его не мог. Это место было рассадником грязи, что будет более вязкой и хлестче чем любая грязь в пригороде. Пьяные бараны на дороге. Преступники, которые давят всех своим “авторитетом”. Это было бы сменно, если бы все было написано на каком-то форуме посвященном игре. Однако тут, когда видишь все это своими глазами, становится омерзительно, и хочется самостоятельно растерзать все и вся на кусочки, не оставляя ни единого следа. И тем временем… белая ракета неслась по пустынным и одиноким улицам в сторону Лас Вентурас, в плеере играла музыка времен страха и ненависти, а я? А я улыбался.